Испытание огнём и водой, или Сто одиннадцать лет трагедии в Каге

#ИсторияКраяИсторияСтраны #БелорецкийМузей #Кага
Вашему вниманию представляем статью Евгении Захариной-Трифоновой о пожаре в Каге 1911 года

Испытание огнём и водой, или Сто одиннадцать лет трагедии в Каге

Автор — Евгения Трифонова, историк и краевед

Река времени смывает следы былого. Какие-то исчезают сразу, а другие – постепенно. Уже 111 лет прошло с того страшного дня, который стал для кагинцев в прямом смысле испытанием огнём и водой.

Очень часто в нашей жизни бывает, что одно неверно сказанное слово может поменять ход истории, а то и вовсе изменить судьбу. В данном случае поздно искать виноватых, но из-за чьей-то невнимательности или забывчивости в современную историю села Кага страшный пожар 1911 года вошёл под датой 12 июля. Она была вписана во все официальные исторические источники. Но это неправда! На самом деле пожар произошел на месяц раньше – 12 июня. Старожилы об этом помнили, а вот современное поколение и вовсе не знает.

Письменным доказательством точной даты пожара служат статьи в газете «Верхнеуральский листок» от 17, 21, 23 и 26 июня 1911года. Приведу выдержку из раздела «Наши корреспонденции»: «Соседний Кагинский завод постигло небывалое, страшное бедствие: 12 июня днём сгорело более 500 домов, сгорела церковь, фабричные здания, контора, дом управляющего; заводская плотина. И хлынувшая вода затопила и унесла много разного добра. Около 4000 жителей остались без крова, пищи и одежды. Спасать что-либо не было возможности, погибло много скота, вся домашняя обстановка, есть и человеческие жертвы».

В этом и последующих номерах газеты говорят о бедствиях погорельцев и просят помочь одеждой, продуктами и вещами. Многие откликнулись на эти призывы. К примеру, в Верхнеуральске провели праздник «Белой ромашки», весь сбор с которого пошёл в пользу погорельцев Кагинского завода. Также проводились благотворительные спектакли заезжими артистами, весь Верхнеуральский уезд откликнулся на призыв о помощи, люди жертвовали кагинцам по мере сил.

Ещё одним точным письменным доказательством служат записи об умерших 12 и 13 июня1911 года в метрической книге Николаевской церкви села Кага. Заключение о смерти пяти человек подписано приставом 2-го стана Верхнеуральского уезда Оренбургской губернии. Привожу записи из метрической книги: «12 июня от ожогов во время пожара умерли вдова Федосья Фёдоровна Рыбакова 85 лет и вдова Гликерия Андреевна Ситнова 86 лет. Также 12 июня умер Иван Никифорович Маминов 28 лет от паралича сердца, 13 июня умерли вдова Федосья Александровна Пантелеева 65 лет (написано – от старости, но я думаю, что она не смогла перенести эти страшные события – примечание автора), и Фёкла Яковлевна Соловова 50 лет от паралича сердца (сейчас эта фамилия пишется как Соловьёвы – примечание автора). Погребены эти люди 14 июня на местном кладбище.

Итак, случилось это 12 июня 1911 года. Тогда летнее утро наступило, как обычно. Кагинцы занимались делами по хозяйству. Ничего не предвещало беды.

В то время в районе горы Плешинка жил старик столяр (к сожалению, имя его за давностью лет уже никто не помнит). Так вот, надумал он сварить из масла олифу, чтобы покрыть полы. Как всё получилось – непонятно, то ли он не доглядел, то ли пролил горячую субстанцию на древесную стружку, но в результате вспыхнул огонь. Сначала он спалил опилки и стружку, а потом, поддуваемый северо-западым ветром, перекинулся на постройки. Порывами ветра пожар стремительно распространялся, переходя от одного дома к другому. Улицы и проулки Каги были узкими, а застройка села плотной, всё это способствовало быстрому распространению огня. Ужас охватил людей, которые уже ничего не могли поделать со стихией. Дома вспыхивали, как спички. Говорят, что этот пожар был настоящим адом в полном смысле этого слова.

К испытанию огнём добавилось испытание водой. Загорелась плотина, сдерживающая огромный пруд. Когда сооружение рухнуло, водяной вал понесся, сметая всё на своём пути.

Вот как рассказывал об этом событии Михаил Петрович Седов (1925 года рождения), который слышал о пожаре от своих родителей: «Это сейчас всё цементировано, а тогда-то всё деревянное было. Запоры – деревянные. Затвор затворяется, и вода держится, а потом его подымаешь – вода сливается. Когда деревянные запоры сгорели, то плотину и прорвало».

Виктор Алексеевич Борисов (1930 года рождения) вспоминал: «Наши родители рассказывали, что пожар-то в июне-месяце начался, жара была, один дом горит, ветер через дом, через два, через три – загорается другой. Жара от пожара стояла такая, что в погребах молоко вскипело. Люди, которые жили возле пруда своё барахлишко собрали и что ценное – в пруд кинули. А плотина-то сгорела, и вода унесла вещи вниз по течению. Говорили, что одна старушка погибла на плотине, она шла домой, а пока пробиралась плотина загорелась. А ещё скот, погорел который».

Пожар 1911 года был самым ярким и страшным воспоминанием детства Ульяны Ивановны Желниной, тогда ей было всего три года, но её детская память ярко рисовала картинку, как хлынувшая из пруда вода неслась по горящим улицам, подхватывая всё на своём пути. По воде плыли горящие брёвна, скот, сундуки и вещи. На одном ларе уносило вниз по течению петуха…

Пожар 1911 года уничтожил большую часть Каги и завод. До нашего времени сохранились фотографии последствий этого ужасного бедствия. Кагинцы остались в буквальном смысле на полянке. Одни пошли жить к родственникам, а те, у кого дома сохранились, оказались, что называется, в тесноте, да не в обиде.

Люди строили сначала шалаши, а когда стало понятно, что заводское начальство не хочет им помогать и не выделяет лес для строительства, копали землянки, чтобы перезимовать. Вскоре стало известно, что завод в Каге восстанавливать не будут. Работникам завода с семьями пришлось переезжать на другие заводы, многие переселились в Нижнее селение Белорецка. Были и такие, кто не работали на заводе, но пострадали от пожара и решили сменить место жительства, отправившись в поисках лучшей доли в другие населённые пункты.

Постепенно Кага отстроилась, и жизнь пошла своим чередом, но уже без завода.

И ещё одна история о событиях тех лет. В первой книге «Белорецк: страницы истории» Андрея Ткачёва, где он описывал кагинский пожар, указано, что вслед за этой бедой пришёл голод, а за голодом – тиф, который ежедневно уносил несколько человек. По тем же метрическим книгам я изучила записи по умершим за период с июня по декабрь 1911-го и весь 1912 год. И не нашла подтверждения этому! В 1911-м в Каге от тифа умерло всего 19 человек (из них двое – весной), а в следующем году – 12 человек. Всего за 1911 год похоронили на местном кладбище 186 человек, из них 84 женщины и 102 мужчины.